Все тайное когда-нибудь становится явным

Новости от внуков.

Драгунский может гордиться.


  Поздний вечер. Я везу  внуков с мамой Машей на машине в Москву. На Ленинградский вокзал. Жена на соседнем пассажирском сидении, на заднем разместились внуки и мама Маша. Внуки что-то там щебечут. Для них автомобильные путешествия гораздо привычнее, чем на поезде, и поэтому у них уже есть свой ритуал поведения в автомобиле. В детском автомобильном кресле особенно не повертишься, поэтому основная нагрузка ложится на язык. Болтают. И если старшую внучку Дашу еще можно как-то уговорить, образумить, то внук, как правило, занят самим собой, советы мамы фильтрует, но и окружающую обстановку отслеживает с удивительной дотошностью. Ничто не должно пройти мимо него. Главное поучаствовать, а там разберемся – интересно или нет. Внучка разговаривает с мамой – у них свои «девчоночьи» дела и интересы. Внук занят своими машинами и постоянно что-то говорит. Обычно он озвучивает свои собственные мысли и для собственного же оформления, но время от времени он обращается к кому-нибудь из взрослых, причем не всегда это обращение выражено в явной форме. И тут надо следить очень внимательно, потому как, не услышав ответа на свое обращение, через какое-то время мальчишка может уже вопрошать – Ну, дед, ты, что - не слышишь? А еще чаще этот же вопрос задает заботливая бабушка. Поэтому приходится быть настороже и заниматься своими водительскими делами, стараясь не терять нить разговоров на заднем сидении и смысл щебетания внука.


  Так вот, в какой-то момент среди совершенно нейтрального речитатива из популярных романсов, песенок и речей героев популярных мультфильмов я слышу - И вот, когда я уже совершенно смирился с утратой… Произнесено было по всем правилам драматического искусства. С выражением. В салоне автомобиля повисает тишина. Все на паузе. Мама осторожно спрашивает сына – Максим, а что за утрата? Тот начинает объяснять маме, что утрата это всего лишь потеря... Мама соглашается, что так оно и есть, но, что за утрата, Максим? Внук еще минут пять заливает матери и окружающим про синонимы и антонимы слова «утрата», пока, наконец, взрослые не отстают от него, поняв, что мальчишка просто процитировал слова какого-то героя.

  Все успокаиваются. Мама пытается уговорить детей хоть немного подремать в связи с поздним временем и нескорым отправлением поезда с вокзала. Внучка затихает, хотя и не спит, а Максим продолжает свои выступления. Мама оставляет его в покое потому, что понимает - уговаривать сына в такой ситуации бесполезно.

  И тут возникает новая коллизия. У мамы Маши звонит телефон – папа интересуется как далеко мы от вокзала, как у нас дела. Следуют стандартные: ДА, да. Хорошо... Да, купи. Мама нажимает кнопку отбоя, и готовиться спокойно посидеть с закрытыми глазами – у нее на работе был длинный напряженный день. Не тут-то было. Следует вопрос Максима, произнесенный самым, что ни на есть елейным голоском: - Мам, кто звонил? Мама, стараясь не потревожить дрему, - Папа, надеясь, что эта исчерпывающая информация удовлетворит сына. Как бы ни так! - А о чем вы говорили? Маша, понимая, что это надолго, начинает припоминать какие-то детали разговора, - Папа, сказал, что будет ждать нас на вокзале. – А еще? – Сказал, что едет в метро, - произносит мама бесконечно уставшим голосом. А сын делает заключение – Так, мам, секретики!? - Ну, почему «секретики», папа просил позвонить, когда мы приедем на вокзал. – Знаешь, мама,- продолжает со знанием дела сын, не переставая ковыряться в своей игрушечной машине - Я все равно все узнаю. Ты же знаешь, все тайное когда- нибудь становится явным! Немая сцена, как любил говорить классик Н.В.Гоголь.

  Мы с бабушкой Лорой хохотали минут пять.