Питер - июль
После поездки моей жены с группой сослуживцев в июне месяце в Санкт-Петербург, она заявила, что с еще большей силой захотела посетить город на Неве еще раз, не спеша и вдвоем. Может быть, конечно, с погодой не повезло, но, думаю, что больше всего «паровозику из Ромашково» не понравилось быть «прицепленной» к локомотиву организованной экскурсии.
Перед самой поездкой мы, наконец, закончили модернизацию своего дачного помещения. Теперь оно стало похоже на домик с террасой. Всем, и нам самим, очень нравится. Теперь мы можем устраивать настоящие «приемы» не опасаясь, что гости в случае непогоды окажутся в подвешенном положении. Теперь мы пьем чай исключительно на террасе.
Мы прибыли в Санкт-Петербург на своем любимом «Афанасии Никитине». На этот раз жене пришлось вспомнить методику занятия верхней полки в плацкартном вагоне. Пожалуй, «оттачиванием мастерства» телодвижения, которые мы совершали, втискиваясь в эту вагонную щель между второй и багажной полками, назвать трудно – пришлось все осваивать заново. Почему-то в детстве это получалось само собой. Теперь требует усилий и «изворотливости», поскольку со «сгибаемостью» проблемы. Ничего - справились.
Мы заселились в свою «любимую» гостиницу и, не теряя времени даром, ринулись «поглощать» красоту. Чудесная солнечная погода, замечательный город и прекрасное отпускное настроение – что еще требуется для ощущения счастья.
На этот раз мы решили не откладывать «на потом» посещение «Унции». В прошлом году мы только облизнулись, пробегая мимо с сумками по дороге на вокзал. Мы посетили это уникальное заведение сразу, как только вышли из «Чайной ложки» на Марата, куда заходили позавтракать. Магазином называть «Унцию» как-то не поворачивается язык – уж больно много там всякого реквизита, скорее театрального, чем торгового. Одна только мера веса – унция, используемая в этом магазине, чего стоит. А ведь там еще и экземпляры старой и старинной кухонной утвари расставлены по полкам. Очень он нам с женой нравится. Мы не смогли устоять перед соблазном и накупили целый пакет всяких «чаев» и кофе. Этот благоухающий «колониальными» запахами пакет сопровождал нас весь день, будоража наши обонятельные рецепторы, но был совсем не в тягость. К тому же моя жена стала обладательницей золотой карточки покупателя.
После посещения «Унции» Невский проспект засиял для нас с еще большим блеском. На этот раз мы старательно покрыли жену слоем защитного крема и могли гулять, не опасаясь солнца. Но даже под этой защитой, а после обеда помазали уже и меня, к концу дня у нас был весьма «преКРАСНЫЙ» вид. Настолько, что девушка на рецепшине в гостинице, восхитившись нашим видом, высказала предположение о времени проведенном нами у моря. Мы не стали ее разочаровывать, заявив, что и у моря мы тоже побывали.
На площади перед Казанским собором в фонтане купались воробьи. На парапете фонтана, где они приземлялись, стряхивая излишки влаги с перьев, оставались мокрые следы. У мороженщиков был аншлаг. Разомлевший от жары полицейский «тупо» рассматривал два автомобиля, почти уткнувшихся друг в друга бамперами на перекрестке перед Адмиралтейством, и не желающих уступить друг другу, чтобы сдать задним ходом, разъехаться и освободить, наконец, проезжую часть.
В сквере у Адмиралтейства обнаружили перфоменс, выставку абсурдных небылиц, с целью развития чувства толерантности – толпа одинаковых медведей (пластиковых), каждый из которых украшен изображением национальных достопримечательностей отдельной страны, выстроилась вокруг фонтана. Мы решили сфотографировать «медведей», близких нам. То есть тех, чья раскраска и символика, нанесенная на их поверхность, позволяла идентифицировать их со странами, в которых побывали мы сами и наши внуки. Получилась «нехилая» коллекция. Когда я рассказал об этих медведях внукам, внучка Даша вспомнила о львах, которых она видела во дворе Зимнего дворца, во время одного из последних посещений Питера. Судя по всему, агитация толерантности растет и ширится. Не удивлюсь, если следующий раз обнаружу в Петербурге толпу раскрашенных зайцев или лосей, выстроенных вдоль Невского.
Пятница - день свадеб в Питере, поэтому везде на злачных местах по несколько пар молодоженов в окружении своих родственников и знакомых. Как-то особенно бросалось в глаза обилие постановочных эпизодов во время церемоний. Ну, просто, огромное количество фотографов, вооруженных профессиональной и полупрофессиональной аппаратурой, кружащих вокруг молодоженов, выстраивали из них различные композиции. Мне, лично, сразу вспомнился эпизод из «Сватов», где во время репетиции «Предложения руки и сердца» участникам церемонии выдали бумажных, сложенных из бумаги, «голубей», заверив, что во время церемонии птицы будут настоящими. Ну, дай-то бог, чтобы все эти изыски посторонних людей помогли молодым людям создать крепкую счастливую семью. По крайней мере, запомнить этот счастливый день на всю жизнь. И не только суммой затраченных на организацию торжества денег.
Еще от Медного всадника я заметил силуэт, точнее, гребенку мачт парусника, стоящего за мостом Шмидта. И не мог упустить возможность рассмотреть корабль с максимально близкого расстояния. Парусник оказался четырех мачтовым клипером. Под британским флагом. Название – что-то вроде Полета звезды. Почему-то на снимке надпись на пластине с названием совершенно слилась и не читабельна. Чтобы отснять парусник со всех возможных ракурсов, мы перебрались на противоположный берег – Васильевский остров. Название «Русский китч» бросалось в глаза едва мы ступили на мост. И никаких пояснений. Оказалось – ресторан. Потом прошлись по набережной до Стрелки острова. Заглянули в парк рядом с Академией художеств. Полюбовались с парапета на толпы, кружащие вокруг новобрачных на спуске Стрелки Васильевского острова, на панораму Невы, украшенную Петропавловской крепостью и комплексом Зимнего дворца. Потом перебрались по Дворцовому мосту на другую сторону и отправились посмотреть восстановленный Летний сад.
Честно говоря, когда мы добрались до Летнего сада, посидеть где-нибудь в тенечке спокойно и без людского гомона хотя бы полчасика хотелось уже всерьез. Но Летний сад, нынешняя его инкарнация, не предусматривает возможности уединения – все его аллеи обозначены хоть и решетчатыми, но вполне осязаемыми стенами. Дело даже не в ограниченном количестве скамеечек и их локальном размещении в импровизированных беседках-эркерах вокруг фонтанов. Весь парк теперь превратился, по сути, в тот же дворец с залами и коридорами, только с зелеными стенами из решеток, прикрытых вьющимся плющом. Красиво? Очень! Но теперь это место для «любования» красотой в процессе непрестанного променада, а не для уединения и отдыха. Вряд ли вам теперь удастся посидеть на скамеечке, наблюдая за детьми, резвящимися на лужайке. Да и к экзамену подготовиться, забронировав место в партере у Лебяжьей канавки, тоже не удастся. Чопорный, роялистский парк. Демократией в нем и не пахнет. Наверное, во времена Петра это было по- настоящему революционное мероприятие - настоящий дворцовый парк, открытый для всех. Но сегодня – что в нем делать. Получился парк ради Парка. Еще одна «историческая» достопримечательность для гостей, вычеркнутая из городской жизни. И еще – куда-то подевались все лоточки с орешками. Мороженщиков полно - орешков нет. Может быть, еще не восстановились.
Мы посидели на скамеечке в эркере у одного из фонтанов. Я отщелкал несколько забавных, на мой взгляд, сценок. Но уединения и «умиротворения» не предвиделось – на скамейках, буквально, не было свободных мест. Люди приходили и уходили. Круговерть. Двинулись дальше и мы.
Позже, просматривая отснятые в парке кадры, я понял, что можно было фотографировать одни фонтаны, а стены-решетки только возле одного из них – дальше вдоль всех аллей парка они совершенно одинаковые. Как в анекдоте про фотографию близнецов, на которой снят только один - А остальные похожи на этого, как две капли воды.
Из Летнего сада мы отправились во «Фрикадельку» пообедать. Но сначала нанесли визит «Чижику-пыжику». Попасть в него монеткой не составило труда, а вот уложить ее на головной убор, украшающий маленькую скульптуру, не удалось. По дороге к «Фрикадельке», в «знаковых» местах, «фотографировались на память». На этот раз мы с лихвой восполнили тот прошлогодний пробел в фотосессии Петербурга, ограниченный прошлый раз пасмурной промозглой погодой.
Плотно пообедав и выпив по большому
«каппучино», мы воспряли духом и отправились на прогулку в новый для нас
парк - Екатерингоф. Решили даже не заходить в гостиницу, чтобы не
тратить время
До парка добрались на метро. На Нарвской пришлось покрутить головой, чтобы определиться в какой стороне парк – никаких указателей нет. Но ничего, сориентировались по солнцу – и дошли. Хороший парк. Просторный и живой. Следы «величия», пусть и былого видны повсюду. В советское время это был, судя по всему, очень популярный и «упакованный» парк. А сейчас груды поржавевших конструкций модных аттракционов стыдливо прячутся за поржавевшей же оградой. В окружающих парк каналах плавают пластиковые бутылки и прочий сопутствующий мусор. И вид воды, ее цвет и консистенция, в водоемах как-то настораживает, но, тем не менее, кувшинки – первый признак чистоты воды, растут повсеместно. Забота об очистке каналов также видна – боновые заграждения для улавливания мусора, плавающего на поверхности, установлены в нескольких местах. Вот только забиты эти очистные приспособления «выше крыши». Все-таки сказывается окружающая «промзона» и спорткомплекс. Мы отыскали на одной из аллей свободную скамеечку и, вдоволь насладившись видом детей, поглощающих мороженное, а также студентов, устроивших из скамейки стол с закусками и банками пива, поняли, что готовы этим вечером еще на один небольшой «подвиг» - водную прогулку на катере по каналам города.
Прогулки по каналам Питера особенно хороши во время белых ночей, когда движешься мимо зданий, которые сами словно всплывают в призрачном полумраке. Сами собой приходят в голову мистические образы и сравнения. Но и в вечернем закатном свете, заливающим теплым золотом здания и берега, город хорош. Вот только экскурсовод – мужчина, рассказывавший нам о достопримечательностях города, встречающихся на маршруте, и «взошедший» на палубу экскурсионного катера последним, провел с собой на палубу еще одну пассажирку, для которой не нашлось места на скамеечках обзорной палубы, и она пристроилась на сидении в самой высокой части палубы – в рубке. В итоге оказалась самой «выдающейся» частью нашего катера и потому едва ли не главным объектом на половине снимков, связанных со съемкой достопримечательностей по правому борту. Нет, девушка симпатичная, спору нет, но ведь не о ней разговор. Снимал на этот раз я много – все. Отношение к зданиям, архитектуре Петербурга у меня всегда было самое трепетное, а после посещения Риги и вовсе восторженное, поэтому я восхищался буквально каждым домом, постройкой и снимал, снимал…
Вернулись мы к Казанскому собору и, стараясь не расплескать переполнявшее нас ощущение нереальной красоты, отправились пить чай в Чайную ложку на Невском. Большой чайник зеленого чая с чизкейком для жены и черного с мятой для меня позволили нам не только утолить жажду, но и посмаковать прекрасный питерский чай.
По дороге в гостиницу мы зашли и в круглосуточный книжный магазин. На этот раз времени до полуночи было достаточно – жена исследовала полки столько времени, сколько хотела.
И только, добравшись, наконец, до гостиницы, я понял, как устал – смешно, но я не смог включить кондиционер в номере. Возиться с ним, разбираться, почему не включается режим охлаждения, уже не было сил. Так и спали первую ночь под вентилятором.
На следующий день мы собирались съездить в Стрельну и посетить знаменитый Константиновский дворец.
Честно говоря, когда в прошлом году, в публикации, посвященной Петербургу, я высказал предположение о том, что нам мало что удастся увидеть в Стрельне, поскольку дворец относится к ведению Управления делами президента, я и представить себе не мог насколько пророческим окажется мое предположение. Положение дел оказалось, на мой взгляд, даже хуже, чем я предполагал.
Мы приехали на станцию Стрельна около полудня, и меня как-то сразу насторожило то, что сойдя с платформы, мы обнаружили поросшую травой привокзальную территорию. Ни одного автобуса с табличкой «фонтаны», в смысле - Дворец, никаких указателей – несколько обшарпанных одиноких такси и все. Это притом, что здание станции Стрельна очень даже красивое, просторное. Судя по всему, там даже ранее была дополнительная железнодорожная колея-тупик и багажный узел. То есть, еще совсем недавно там кипела полноценная жизнь. Сегодня – никому не нужный, пустующий вокзал.
Мы подумывали уже взять для первого раза такси и доехать до места назначения с комфортом, но привычка все «обмерять» ногами взяла верх. Мы отправились в путь, ориентируясь по солнцу и «народной тропе». Оказалось, что мы не одни такие «непонимающие». Две девушки, сошедшие вместе с нами с электрички и растерянно крутящие головами в поисках хоть каких-то зацепок по пути к главной достопримечательности, наконец, обратились к нам с вопросом - не знаем ли мы как пройти к Дворцу. На что я им ответил, что как пройти я не знаю, но знаю один секрет - идти надо в том направлении. И махнул рукой. Они кивнули. Впоследствии наши пути несколько раз пересекались – то мы их обгоняли, то они нас опережали. Но мне показалось, что они постоянно держали нас в поле зрения, ориентируясь на нас, как на маячок. Наконец, когда мы застряли возле какого-то медицинского центра, они окончательно обогнали нас и рванули вдоль ограды к показавшемуся на горизонте Дворцу.
Народная тропа привела нас в парк на берегу запруды реки Стрелка. Искусственные руины в парке служили нам некоторое время маяком. Дворец на берегу запруды с лестницей, спускающейся к самой воде и украшенной колоннами, долго нас интриговал. Но мы подумали, что до него далековато топать, а то, что это новодел было видно даже с другого берега. Мы пересекли Стрелку по шоссейному мосту и отправились дальше вдоль шоссе, любуясь его перспективой, украшенной решеткой парка и силуэтом Дворца.
Мы протопали с женой по жаре почти километр вдоль немеряной чугунной ограды Дворца и, не увидев за все это время в парке за ней ни одного праздношатающегося по аллеям туриста-посетителя, поняли, что «ловить» там нечего. Повернули назад и вышли к морю в районе местного пансионата. Большого и когда-то, безусловно, знаменитого, но сейчас и для него выход к морю «обкарнали» самым безжалостным образом. Мы решили воспользоваться правилом «народной тропы» – если видишь протоптанную людьми дорожку, то она обязательно приведет вас к «злачному», посещаемому месту. И вышли к морю.
Нет, все же надо отдать должное, на огромнейшей территории комплекса Константиновского дворца выделен участочек земли открытый для свободного посещения – дворец Петра. Дворец деревянный, одноэтажный. Рядом небольшой парк – размером с футбольное поле. Тут же ферма с грядками и деревьями. Вход на ферму запрещен. Доступная для посещения территория пересекается за пять минут неспешным шагом. Мы спустились с береговой террасы, на которой расположен дворец Петра, вниз. У мостика через Стрелку полюбовались видом искусственного водопада, льющегося чрез край подпирающей плотины. На купающихся мальчишек, прыгающих с конструкций плотины в запруду, как с трамплина. Потом мы двинулись вдоль реки по направлению к морю.
Итак, двигаясь вдоль речки с незамысловатым названием Стрелка и каких-то домиков, явно, дачного типа, мы вышли к загадочному строению на берегу залива. Знак «Движение запрещено» на подъездной дороге с хорошим асфальтовым покрытием – настораживал, но не остановил. Наличие на территории этого комплекса огромных ангаров с большими дверями под единой крышей, нескольких крупных лодок самого футуристического вида, большого количества машин и отсутствие каких-либо указателей, способных внести ясность в вопрос принадлежности этих построек какой-нибудь организации, позволяет предположить, что перед нами был яхт клуб Управления делами президента. Еще одна интересная особенность этой огороженной высоким забором территории открылась нам, когда мы обратили внимание на машины стоящие на открытой площадке рядом с входными воротами. Машины легковые, рядовые иномарки - так ничего особенного. Десятка полтора машин самых различных моделей и марок, но с одной общей для всех деталью, точнее отсутствием некоторой детали – отсутствием табличек с госномером. Некоторые с очевидными следами аварий.
Весь комплекс построен на насыпи из природного камня, защищенной со стороны залива по верхнему краю массивными бетонными парапетами-волноломами, и обнесен трехметровым забором из металлической сетки. Плюс, далеко в море уходят насыпанные из того же камня защитные молы. Местное население проложило дорогу вокруг всех этих защитных и ограждающих сооружений и рыбачит, купается с камней базы и защитного мола яхт-клуба. Мы видели как двое малолетних внуков «вели» бабушку к месту купания. А там метров пятьдесят тропа проходит по огромным глыбам дикого камня, уложенных в основание базы. Там тренировочный маршрут для горных коз, а не для бабушек. Тем не менее, люди даже с детскими колясками ухитряются проходить. Сильная штука – жизнь. Мы забрались, как могли далеко – насколько позволила босоножная обувка жены. Все-таки скакать в босоножках по валунам – не то же самое, что прогуливаться по ровненьким аллеям. Посидели у воды на берегу залива. Убедились - А все-таки пахнет морем. Жена, традиционно, помочила в море ножки. По пути назад мы увидели и другой яхт клуб в самом устье реки. С разношерстными катерами, яхтам, лодками. Оснащенных, опять же, самыми разными двигателями. Постройки – административные и эллинги, самых разных времен и достатка. В какой-то лодке несколько мужчин явно пытались что-то починить в моторе. Настоящий, живой яхт-клуб.
Мы потом прошли через мостик над устьем речки Стрелки, чтобы посмотреть как обстоят дела в пансионате. Оказалось и его, пенсионат, лишили выхода к морю, построив комплекс дворца Конгрессов. Чтобы пройти к морю, причалу, надо пройти через территорию Пресс Центра. А прямо за Пресс Центром начинается ограда комплекса Константиновского дворца. Все – обложили. Слов нет – комплекс искусственной бухты с причалом, здание Пресс Центра, игрушечные домики коттеджного поселка и сам Константиновский дворец, едва различимый за деревьями парка смотрятся очень хорошо. Дизайнерский замысел восхищает, но опять – создали, восстановили, красивый объект исторической архитектуры, чтобы вычеркнуть его из жизни обычных людей. Площадь перед Пресс Центром, украшена скульптурной композицией, изображающей Петра с Екатериной, встречающих или провожающих гостей, у причала. Пушка - опять же для приветствия. Может быть все это изображено с очень большой исторической достоверностью, но как-то не вдохновляет. Мы только плечами пожали, посмотрев на эту композицию.
Когда мы возвращались от побережья к железнодорожной станции, попали в группу женщин, вышедших из пансионата на прогулку. Прогуливаются они вдоль речки до перекрестка, а затем сворачивают через мостик на шоссе. Маршрут, по меньшей мере, странный. Море с шоссе не видно, да и лес, деревья, довольно далеко. Кроме машин с их выхлопными газами, никаких удовольствий. Но женщины, явно, куда-то упорно стремились. Некоторое время мы шли за ними следом, но решили разведать еще одну дорогу, ведущую, судя по направлению, к морю. Тем более у нее еще такое красивое название, судя по табличке – Сосновая аллея. Увы, она привела нас на кладбище. Сосны, конечно, хороши, но окружение крестов и надгробий как-то удручало, и мы вернулись на прежний маршрут. А вот женщины уже потерялись из виду. Так мы и не узнали, куда же можно так целеустремленно стремиться вечером из пансионата в Стрельне.
Сосновая аллея
Возвратившись в Петербург, мы пообедали во «Фрикадельке» и решили посвятить остаток дня изучению той части Невского проспекта и района, прилегающего к нему, в которой мы бывали раньше только «пробегом». Этот отрезок проспекта от площади Восстания до Лавры Александра Невского не запружен людьми и движение машин по нему гораздо спокойнее, но красивых мест там ничуть не меньше, чем на «бродвейном» участке. Шли не спеша, любуясь красивыми зданиями и перечитывая вывески. Рестораны, кафе, бары. Каких только названий мы там не встретили. Начиная от незамысловатых – «Ели - пили» и «Чесночок» с «Пышечной», до «Mix – clab» и «Кальвиля». Так вот идем мы, читаем вывески-названия и тихонечко хихикаем – чего только люди не придумают, чтобы выделиться. Вдруг среди всех этих выкрутасов читаю Кафе Ель – надо же, думаю. Красиво, но, вроде бы, как-то не в тему. На Невском. Смотрю, а там еще и приписка – сопутствующие товары. – Сопутствующие чему? - вопрос. И только тут до меня доходит, что «кафе ель» написаны в одно слово. На Невском, какой-то хозяйственный магазин – фантастика.
С моста Александра Невского полюбовались на панораму Невы и купола Лавры.
Возвращаясь в гостиницу, прошли по улицам, параллельным Невскому. Увидели много интересного. Оказалось за историческими фасадами реконструированных зданий на Невском расположились вполне современные и даже ультрасовременные постройки гостиниц, банков и магазинов. Тонированное стекло и металл. Дорогие иномарки. Вот только в отличие от Невского жизнь здесь не бурлит и не течет, я бы сказал – мельтешит. Не знаю почему, но у меня возникло ощущение, что примерно так должно было бы выглядеть болото Царевны-Лягушки. В современной архитектурной интерпретации. Хотя, чуть подальше во дворах бегают обычные дети, прогуливаются молодые мамаши с колясочками и бабушки чинно сидят на скамеечках в чахлом, еще не разросшемся скверике.
Тут у меня начались проблемы с фотокамерой, на которые я впопыхах не обратил внимания. В итоге часть снимков из этого отрезка нашего маршрута просто не получились.
По пути мы забежали в магазин и взяли пару бутылок «Невского Айс» для украшения ужина. Возвращаться в гостиницу было непривычно рано, да и не хотелось терять время чудесного вечера. Мы решили зайти в Кафе Хаус выпить кофе. Посидели в уютном зале на Литейном неподалеку от гостиницы. Замечательный кофе. Столик у окна на проспект – время пролетело незаметно. К себе в гостиницу мы пришли «как обычно». На этот раз кондиционер не стал кочевряжиться и честно охлаждал атмосферу в нашем номере. Скромный ужин под аккомпанемент «Невского». На этот раз «ледяное» мне как-то не показалось – возможно, сказывалось послевкусие от хорошего кофе.
На следующий день мы собирались отправиться в Петергоф.
Десять часов утра следующего дня. Солнце уже вовсю светит в зашторенные окна нашего номера, а вставать не хотелось. Надо! Мы не спеша собрались и, оставив на рецепшине вещи, отправились завтракать. Блин с ветчиной и грибами отменно хорош с утра, а блин с клубничным вареньем прекрасно оттеняет чудесный питерский чай. В Чайной ложке можно сидеть безвылазно, но нам надо было на Балтийский вокзал. Мы опоздали буквально на несколько минут на электричку, но не расстроились - просто пошли в книжный магазин на вокзале. Приглянулся нам этот магазин. Сейчас «Буквоед». Практически, сразу мне попалась на глаза новинка от А.Белянина. Следом обнаружились еще несколько необходимых «позарез» книг. Мы обнаружили даже «Дело, которому ты служишь» Ю.Германа – вообще раритет. Гиляровского - в одном томе. Жена вздохнула – Смотри, тебе весь день их таскать. Я с радостью согласился. Пакет с книгами получился довольно увесистым. И уж совсем разомвлешие от несказанной удачи, спросили у молодого продавца-консультанта – А Анастасии Цветаевой нет? Заметив, как он бросился рыться на полке с «поэтами», уточнили повторно – Анастасии. – А, протянул молодой человек, - не поэтесса! Он несколько минут изучал что-то на экране монитора – Увы, нет. В общем, время до следующей электрички пролетело незаметно.
В Петергофе мы впервые, наверное, столкнулись с проблемой очереди у бокового входа в парк Петродворца. Кошмар. Две кассы – и очередь. В самом парке часть аллеи верхней террасы оказалась перегороженной в связи с ремонтом фонтана – пришлось спускаться по крутой тропинке среди вымахавшей за это богатое теплом и влагой лето травы. Я успел сделать несколько снимков, прежде чем заметил, что всякий раз, когда я нажимаю на кнопку спуска, в уголке экрана появляется какой-то красный символ. Приглядевшись, понял – батарея, напрочь, разряжена и девайс вот-вот отключится совсем. Наконец, аппарат издал «чирик» в последний раз и вырубился. Жаль – оставался неохваченным значительный кусок нашей прогулки по парку.
Мы добрались до кафе за Марлинским прудом и решили пообедать. Мы успели заказать себе обед, когда я подумал, что неплохо бы придать этому обеду некоторую романтическую окраску и отпраздновать День рождения жены. Зачастую наше «питерское» мероприятие, посвященное Дню ее рождения, не совпадает по времени с самой датой. А тут как раз совпало. Грех было не воспользоваться. Бросился к официантке – А нельзя ли нам дозаказать два бокала шампанского? – Можно, только мы продаем шампанское бутылками, - пояснила официантка. Я понял – это будет надолго. – Хорошо, давайте бутылку. Мы выбрали «Брют». Два часа за столиком у распахнутого окна с видом на залив пролетели, как одно мгновение. Сколько мы за это время успели вспомнить и «перемыть» - не рассказать. Довольные и отдохнувшие, а за это время еще и небольшой дождик успел начаться и закончиться, мы отправились обратно на вокзал в Петергоф.
Хорошо то - хорошо, но мы впервые возвратились на Московский вокзал, практически, не имея запаса времени. Я только и успел сбегать в гостиницу за вещами. Жена за это время успела купить шоколадные питерские сувениры. Дорога в Москву прошла без приключений. Ехали мы в том же вагоне, в том же купе и с той же бригадой проводников. На этот раз, правда, у нас были и верхняя и нижняя полки. В одном из соседних купе обнаружили супружескую пару, занимавшую нижние полки в нашем купе, во время поездки из Москвы в Петербург. Порадовались вместе с ними. Ой, нет, и эта поездка была отмечена неким событием. Нашей соседкой по купе, занимавшей верхнюю полку, оказалась словоохотливая женщина «туристического», чтобы не сказать мужеподобного, склада. Во-первых она долго распихивала свои сумки и баулы, хочется сказать – котомки, по рундукам, нисколько не смущаясь тем, что это багажные места ее соседки по купе. Во-вторых, она попыталась завязать какой-то разговор, высказывая свое мнение обо всем подряд. В-третьих, когда этот номер у нее не прошел, она включила на своем телефоне режим радио и, засунув в уши наушники, забралась на свою полку. Я уже подумал, что все, теперь человек успокоился до самой Москвы – как бы ни так. Мало того, что звук ее радио перекрывал шум идущего поезда, так примерно через час она не выдержала и сползла со своей полки. Посидев некоторое время «в ногах» у соседки снизу она перебралась на боковое сидение к мужчине, занимавшему нижнее боковое место. Мужчина, судя по всему, не собирался ложиться спать. О чем свидетельствовала заготовленная батарея бутылок пива, выстроившаяся под его сидением и то, что он не раскладывал свою полку, хотя все вокруг уже улеглись. Я проснулся от того, что услышал, как эти двое в голос обсуждают, сколько и чего кто из них никогда не пьет. Сошлись на том, что оба не переносят водку. Она могла себе позволить выпить виски, он только коньяк. Ну, и пиво для того чтоб занять время. С трудом разобравшись в полумраке вагона с циферблатом, я понял, что часы показывают что-то около двух часов ночи. – Не слишком ли животрепещущую тему вы выбрали для разговора посреди ночи? - поинтересовался я . - Завидуете? – прозвучало в ответ. – Ну, ну – подумал я. Мужчина и сам не в меру говорливый, по-моему, плохо себе представлял, с кем он связался. Они понизили голоса, но продолжали трепаться. Еще через час, он попытался красиво ретироваться, заявив, что хочет сходить покурить. Куда там – тетка увязалась за ним. Вернувшись, он объявил, что раньше трех никогда не ложиться, но поспать хотя бы часок все же надо. Собеседница пересела в ноги к своей соседке, но упорно продолжала нести какую-то околесицу. Мужчина, уже молча, разложил свою полку и улегся. Тут уж и до тетки дошло – она забралась к себе на полку и вновь включила радио. Было что-то около четырех часов утра. В пять нас разбудили, включив полный свет – московская бригада. Поезд пришел по расписанию. На Курский вокзал мы добирались, как обычно пешком, чтобы не терять время на ожидание, пока откроют вестибюли метро. Между Басманной и Курским повстречали молодую семью – папа тащил огромный рюкзак, мама вела за руку сонного малыша, а девочка лет пяти, несмотря на раннее время очень такая живая, активно изучала окрестности. Родители, а чаще мама с малышом время от времени останавливались, поджидая подотставшую дочь. Мы с женой обгоняли их минут пять, так как шли они быстрее нас, но поджидая дочь, отставали. И за все время мы не услышали ни одного окрика или упрека в адрес ребенка. Под впечатлением от увиденного, мы с самым благостным настроением сели в электричку, а в половине девятого я уже ремонтировал какой-то станок на фабрике.
Закончилась еще одна глава летней сказки.
До следующего года!
