Четыре столицы

Санкт-Петеребург

Ленинград

  За окном гостиничного номера белая ленинградская ночь, придавленная дождевыми тучами, словно ночник газетой. Сквозь щель в шторах вижу, как за окном, в прозрачном сумраке проступают очертания соседнего здания. Рядышком посапывает спящая жена. Температура в комнате комфортная, даже кондиционер включать не пришлось, тишина – а сон не идет. «Размышлизмы» одолели.

  В этом году мы с женой дважды выезжали за границу. Посетили три страны. Побывали в четырех крупных городах, не считая тех в которых были проездом. Два города, Стокгольм и Хельсинки - действующие столицы, два, Окленд и Петербург – были таковыми некоторое время. У всех четырех есть, безусловно, общая черта – близость, неразрывная связь с морем. Свои впечатления о трех городах я изложил раньше – теперь пришел черед Санкт-Петербурга.

Зонтик такая же привычная примета Петербурга, как и "Медный всадник"

  Я влюбился в этот город сразу, как только ступил на перрон Московского вокзала промозглым сереньким декабрьским утром тридцать пять лет назад. Не думаю, что это была любовь с первого взгляда. Очевидно, где-то в глубине моего сознания уже сидел некий образ этого волшебного города, сложившийся под впечатлением от прочитанных книг, просмотренных фильмов, рассказов очевидцев и просто моих фантазий. И в тот момент, когда я увидел его, наконец, в живую - все сразу ожило и оформилось в устойчивую привязанность. Как и всякая настоящая любовь - мое отношение к городу на Неве невозможно объяснить какими-то рациональными причинами и доводами. Я не могу сказать, за что я люблю этот город - просто люблю и все. Мою любовь к этому городу не смогла победить ни круглосуточная ледяная ноябрьская морось, ни двадцатиградусный январский мороз, сменившийся оттепелью, к середине дня утопившей все проспекты в каше из снега и воды, ни ветер с залива, ни яростные проливные дожди, чередующиеся с совершенно безмятежным, синим небом и ярким солнцем. Даже дурная слава бандитской столицы, сопровождавшая город в девяностых, не отвратила меня от него. Могу сказать, что в нем мне не нравится, а что восхищает и не перестает удивлять снова и снова, несмотря на довольно интенсивное и систематическое изучение его самого и его пригородов в последнее время. Ведь самое главное, что он был и остается для меня воплощением некой мечты об идеальном городе с богатой историей, который выглядит все время новым. Город, который задумывался и строился как столица. Пусть официальный статус столицы государства передан другому городу, но Петербург, по сути своей, пропитан самостоятельным, столичным духом.

Панорама с Литейного моста

Разметая усы волн, из-под моста вышли три Метеора

Лебяжья канавка

Пристань в Михайловском саду

  Я прекрасно помню тот день, когда я вместе с моей молодой женой впервые ступил на землю Ленинграда. На перроне нас встречал дядя - родственник моей жены. Он же стал нашим первым гидом. Следуя за дядей, мы пересекли площадь Восстания и спустились в метро. И пока мы ехали до остановки «Площадь Мужества», он все время что-то рассказывал о Ленинграде. Позже мы познакомились с замечательной женщиной - его женой, и двумя дочерьми - нашими кузинами. Тетушка приняла самое горячее участие в формировании нашей программы знакомства с городом. Ее любимым выражением во время нашего пребывания у них в гостях было - А вот это вы должны посмотреть обязательно! В итоге десять дней пролетели просто как одно мгновение, заполненные с утра до позднего вечера дворцами, музеями, парками. Мы возвращались «на базу» уставшие, переполненные впечатлениями, но прекрасно представляя себе, что успели увидеть только малую толику из того культурного богатства, которое накоплено в этом городе. В некотором смысле, мы с женой реализуем тетушкину программу до сих пор. И чувствую, что нашей жизни не хватит на реализацию ее в полном объеме. Ведь смотреть на этот город все равно, что рассматривать лицо любимого человека. Вот, казалось бы, провел рядом с ним всю жизнь и, тем не менее, не перестаешь удивляться, находя всякий раз что-то новое в выражении глаз, рисунке бровей, изгибе губ. Но, отдавая дань Истории, Величию и Красоте этого города, я никогда не забуду того скромного события, которое произошло с нами в этом городе во время первого посещения Русского музея.

  Мы с женой уже несколько часов осматривали экспозицию Михайловского дворца. Перебрались из главного здания во флигели, все чаще присаживаясь на скамеечки в залах. Дело шло к ночи. А залам, казалось, не будет конца. Дошли до зала Сурикова. «Взятие снежного городка» - мы встали. Подозреваю, что после целого дня «наслаждения» красотой, зрелище мы представляли собой довольно забавное. Поэтому я не удивился, когда заметил, как из угла зала в нашу сторону резво так семенит старушенция-смотрительница. Классическая «ленинградка»-интеллигент. Худощавая, подвижная. Думаю, ей было не больше пятидесяти – сегодня я бы посчитал ее «молодой», а в двадцать лет все, кому было больше сорока, казались мне стариками. Внутренне напрягся, а она, так стесняясь, но чувствовалось, что с огромной радостью, сообщила нам – У вас будет мальчик! Точно, точно. Вот увидите. Мы, по молодости, как-то и не задумывались сильно – кто там у нас будет. Мальчик – девочка. Имена были заготовлены на оба случая. Чувствую и жена растерялась. Смущенно поблагодарили, а женщина, уже удаляясь от нас, но, по-прежнему, с теплотой поглядывая на мою жену, добавила – Не сомневайтесь – мальчик! На радостях, оставшиеся залы мы прошли, пролетели, позабыв про усталость.

  Через месяц он родился – наш первенец. Уж и не знаю, это ли событие повлияло на наших будущих детей, или же они все усвоили на генетическом уровне от матери, но наши дети тоже любят этот город на Неве. Через двадцать лет уже мой повзрослевший сын провел «медовый месяц» со своей молодой женой в Петербурге. Затем и дочери, одна за другой, отправились в свои свадебные путешествия в город на Неве. И вот уже внуки с удивлением спрашивают отца после посещения за один сезон Риги, Стокгольма, Берлина, Коса, Ахтубинска – Как, а разве в Питер мы не поедем? Ну, конечно же, поехали.

Театральная декорация

Такого неба и стольких оттенков облачности не видел больше нигде

  Знакомясь с городом, я прошел его пешком от «Ручьев» до «Московской» и от улицы Есенина до конца Лиговского. Видел его зимой и летом, весной и осенью. Мы с женой, очевидно, уже не одну сотню раз прошли Невский проспект от начала до конца - ан нет, все равно, всякий раз попадая на него, обнаруживаем что-то новое, неожиданное. Надо сказать, что мы редко ходим «по городу - по прямой». Стараемся придерживаться выбранного направления – а там уж как «пойдет». И это полностью заслуга моей супруги - она у меня, подобно «паровозику из Ромашково», не любит ходить из пункта «А» в пункт «Б». Она старается рассмотреть все, что приглянулось по пути, мало заботясь о необходимости следовать выбранным маршрутом. И город не упускает случая пойти ей навстречу: то освещение как-то по особому высветит уже знакомый дом, то мы выйдем к знакомому месту с какой-то неожиданной стороны. То обнаружится неведомый ранее закуток, превращающий проспект, из строго-официальной линии во вполне домашний, уютный уголок. Иногда город играет с нами в прятки. Года четыре назад мы случайно, уже на бегу по дороге от Дворцовой набережной на вокзал, выскочили на улицу Чайковского. И очень она нам понравилась. Во время последующих посещений Петербурга, мы два года искали эту улицу, облазив окрестности Литейного, (нет, ну, конечно же, можно было запустить поисковик и посмотреть маршрут на карте, но это не для нас) пока не наткнулись на нее в прошлый свой приезд совершенно случайно, прогуливаясь по Моховой. Теперь-то мы точно знаем местоположение этой улицы. Точнее, местоположение здания на пересечении улиц Моховой и Чайковского.

Перед заездом. Полная концетрация.

Счастье - дали поуправлять экскаватором

Внук не преминул бы сказать - Дед, ты толстый!  Как Партос, - добавила бы внучка.

А, что, зато на новогоднем балу потребуется минимум  грима. 

А бабушка отстает

Три счастливых пичужки

Ну, прямо-таки,  "тачки" во дворе гостиницы 

Мужчины оберегают дочь и сестру

  Обычно, отправляясь в очередной раз в Петербург, мы с женой не строим планов по посещению тех или иных конкретных мест в городе или пригороде. У нас уже сложился некоторый ритуал поведения в городе. Так сразу после прибытия мы обязательно пройдемся по Невскому проспекту от Московского вокзала до Адмиралтейства и, замыкая маршрут, вернемся по набережным Невы и Фонтанки. Потом отправимся в какой-нибудь из городских парков. Так в прошлом году это был парк на Елагином острове, а предшествующее посещение было посвящено изучению совместно с внуками «Диво – острова». Закрытие на реконструкцию Летнего сада внесло коррективы в наши маршруты обязательно посещаемых объектов, и мы переключились на Таврический сад. Есть еще один неизменный пункт нашей тур-программы, обязательный для выполнения в последний день нашего визита в город на Неве - Петродворец. Второй день нашей поездки обычно посвящался какому-нибудь пригороду. Точнее паркам пригородов, потому как мы с женой считаем, что тратить прекрасное летнее время на изучение дворцов, пусть даже трижды расчудесных, это кощунство. Решение о том, какой именно пригород мы выберем для изучения в очередной раз, принимается по ходу дела в процессе тура.

Питерский ответ "Вазе"

Увы, но, говорят, фонтан у стрелки Васильевского острова демонтировали

Простор

  На этот раз мы точно знали, что второй день нашей поездки будет посвящен Выборгу. Наша младшая дочь давно агитировала нас съездить в этот город. - Там столько интересного - говорила она нам. Но у нас с женой все как-то не складывалось. На это раз решили – непременно.

  Мы прибыли в Петербург утром на своем любимом поезде «Афанасий Никитин» и, забросив вещи в гостиницу, отправились по привычному маршруту до Адмиралтейства. Этим летом Петербург нас не баловал. Стояла пасмурная, хотя и не холодная погода. Время от времени срывался мелкий противный дождик, от которого прятаться под зонтиком смешно, а оставаться не укрытым опасно. В итоге программа первого дня была скомкана, хотя и не сорвана, но разбавлена «вставками» в виде посиделок в кафе и «забегалок» в бутики на время, пока с неба сыпалась мелкая водяная пыль. Отсутствие просветов в облаках свело фотосессию к минимуму. По этой же причине мы на этот раз не отправились в традиционный тур по каналам города. Сидеть в закрытой кабине катера – скучно, а на открытой палубе под моросящим дождем – холодно. Когда, после посещения Таврического сада, убедившись, что дождь усиливается, мы вернулись в гостиницу, то было решено, в любом случае на следующий день доехать до Финляндского вокзала. А там как получится.

 Виды Таврического сада

  Утром все улицы были мокрыми от прошедшего ночью ливня, но мы ухитрились, и позавтракать и добраться до метро, не раскрыв ни разу зонта. Но небо, надо сказать, не предвещало ничего хорошего. Когда мы выходили из метро на Финляндском, вода лилась с неба сплошной стеной. Нас едва не смыло ливнем. А там еще оказалось, что в «заботе о безопасности пассажиров» закрыт проход из вестибюля станции метро в здание вокзала. А ведь вода не только лилась с неба, там и лужи стояли – не обойти, не объехать. Мы решили добраться до Выборга, а если уж и там дождь – вернуться. По крайней мере, мы могли бы честно утверждать, что сделали все от нас зависящее, чтобы познакомиться с этим городом.

Панорама Выборга в районе вокзала

На берегу залива стоят дракары

Прелесть

Рыночная площадь

Выборгский замок

Жене очень понравился этот островок

Памятник Петру

Выборгский замок со стороны порта

Предмостные укрепления Выборгской крепости

  Скоростная электричка доставила нас до места за час с небольшим. Все время пути нас сопровождал нескончаемый дождь. И вдруг, уже на подъезде к Выборгу, впереди стали появляться просветы в тучах, а когда мы подъехали к станции Выборг, дождь и вовсе прекратился. За все время нашего пребывания в Выборге лишь единожды набежала какая-то приблудная тучка, на короткое время, испортив нам освещение. Все остальное время сияло по-настоящему летнее июльское солнце, незамутненное смогом и туманами. В результате, за те три часа, что мы провели, прогуливаясь по парку Монрепо, моя жена обгорела, как и всякий раз, когда оказывается незащищенной под солнцем. Кто же знал, что, отправляясь в поездку под проливным дождем, надо прихватить с собой, на всякий случай, и тюбик защитного крема. По возвращению в Питер, ситуация с дождем развивалась в обратном порядке. Стоило нам отъехать от Выборга, как впереди стали нависать тяжелые серые, порой до черноты, дождевые тучи, а на подъезде к самому Петербургу и вовсе пошел дождь.

Центральный вход в парк Монрепо

Посмотрим налево

Посмотрим направо

Поляна невест

Перспектива

Поляна невест - вид сверху

Ажурный мостик

Лилии

Качающийся камень

Жарки

  В парке Монрепо мы с женой увидели местный аналог «поляны невест» на берегу залива. Обветшавший деревянный дворец мы обошли стороной. Пройдя по одному из маршрутов, полюбовались на дикие карельские камни, сосны и черничник. Решили, что нам такой пейзаж подходит. Моя жена, вообще, неравнодушна к камням. Особенно карельским.  Для человека родившегося и выросшего посреди полупустынной степи, пусть и на берегу большой реки, где камни, вообще, а тем более крупные, редкость – довольно забавная привязанность. А в парке было на что полюбоваться. Моя дражайшая супруга, только что, на язык их не пробовала. Положительных эмоций добавили ягоды малины и черники, сохранившиеся на некоторых кустах. Впечатление портило, пожалуй, только отсутствие оборудованных туалетов. Тропинка маршрута извилистая и узкая петляла среди камней и деревьев и то, что могло, порой внезапно, открыться за очередным ее поворотом, не поддается описанию. По крайней мере, в выражениях нормативной лексики.

Где-то там за лесами Хельсинки

Картинг на месте предмостных укреплений

Внутренний дворик форта

Памятник сподвижнику Петра  - Апраксину

  Нам с женой, как и нашей дочери, Выборг очень понравился. Мы даже решили, что обязательно приедем туда как-нибудь еще раз, чтобы посмотреть более детально и сам город. Город чистый, аккуратный. Чувствуется историческое влияние, точнее нахождение «под» влиянием, скандинавской культуры. Очень хорошее впечатление произвела на нас архитектура города. Но особенно мы отметили уважительное отношение к истории города. По крайней мере, в Выборге не спешат менять названий, данных в «советские» времена, как это было модно одно время в «демократической» России. Это позволяет надеяться, что и сегодняшнее «время» не будет впоследствии вычеркнуто, замалевано, вырублено из истории города.

Шведская  символика  - лось

Устанавливается аппаратура - очевидно, для концерта

  По пути из парка на вокзал решили заглянуть в одно заведение общепита, рекомендованное нам дочерью и аттестованное, как тихое малолюдное место. С трудом отыскав на извилистых улочках припортового района искомый объект, мы обнаружили, что он битком набит финнами. И кого в этом подвальном помещении было больше – женщин или мужчин, сидящих вплотную за столами в окружении высоких стаканов с пивом, утверждать не берусь. Метрдотель только руками развела в ответ на мой вопрос – все занято.

  Пообедали мы в другом месте. Вкусно, достаточно оперативно и главное комфортно.

  Для первого раза мы увидели достаточно, хотя по пути то и дело попадались места, так и манившие подойти, свернуть, спуститься, заглянуть. Но время поджимало – в следующий раз.

 Возвращались в Петербург тоже на скоростной электричке. Обходя длинные хвосты очередей, выстроившихся к билетным кассам, мысленно похвалили себя за предусмотрительность, когда купили на Финляндском билеты «туда и обратно». Жена ухитрилась подремать во время пути, а я стойко охранял ее сон. Эти скоростные электрички, штука, несомненно, очень полезная в плане экономии времени в пути, но совершенно не приспособлена для перевозки людей на длинные расстояния. Там, безусловно, чисто и даже красиво. Разноцветный, в тон, пластик. Цветы и занавески на окнах, но конструкция сидений такова, что там можно только присесть, а сидеть или, уж тем более, «угнездиться» - никак. Такие сидения, наверное, неплохо бы смотрелись где-нибудь у стойки бара, но в «дальней электричке» они превращаются в пыточное место.

  По причине позднего времени привычные для нас заведения общественного питания были закрыты, и я уговорил жену зайти перекусить в «ЧАЙниКОФФ». Еще раз убедились, что посещать заведения, один только внешний вид, которых, уже вызывает сомнение у моей супруги – только напрасно тратить деньги. Дорого и не вкусно. Конкретное заведение, вообще, производило впечатление условной точки для определенного контингента.

  Решили «развеяться», зайдя в любимый книжный магазин на Невском. При виде стеллажей с книгами моя жена впадает в гипнотический транс. Вот и теперь она «запала» на полку с книгами каких-то только ей одной известных авторов. Я с сожалением полистал Белянина, Лукьяненко – на полках стояли книги, которые я уже читал, да и глаза у меня закрывались сами собой от усталости. Я чувствовал, что могу просто заснуть где-нибудь там, прямо на скамеечке в уголке. Буквально, за руку вывел жену из наркотического забытья у книжных полок и потащил к выходу. Возле лифта пропустили вперед женщину с двумя прелестными девочками. Судя по всему - дочерьми. Для меньшей девчушки, полуночная прогулка, как нам показалось, давалась нелегко. Женщина обернулась, чтобы сказать что-то ободряющее дочерям – мы с женой понимающе переглянулись. Наша любовь к Петербургу, как само собой разумеющееся, распространилась и на телевизионную продукцию, сериалы, попросту говоря, питерского производства. Теперь можно будет смело хвастать перед знакомыми, что видели вблизи актрису А.Мельникову.

  Отобранные книги мы так и не купили. Полночь - и в магазине на кассах шла пересменка. Сколько она продлится, протянется – непонятно. Побрели в гостиницу. Я думал, что засну мертвецким сном, как только лягу в постель, ан нет, сон как рукой сняло. Ворочался, разглядывал соседнее здание сквозь щели между штор, пытался считать в уме, а в голове вертелась чехарда образов из далекого, и не очень, прошлого, не отпуская и насмехаясь над всеми моими психологическими ухищрениями в попытках заснуть.

  Почему-то вспомнилось, что наш гид по пути в Хельсинки, пока мы колесили по улицам и набережным Петербурга, высказался в том смысле, будто Петр задумал построить город, похожий на Стокгольм. У меня, правда, еще со времени первого посещения Ленинграда и прослушанной в музее Петропавловской крепости лекции, осталась в памяти зацепка – в качестве ориентира был выбран Париж. Это видно, кстати, и невооруженным глазом – достаточно взглянуть на карту города.  Расходящиеся от Адмиралтейства лучи центральных проспектов, первое, что бросается в глаза. Обилие воды и островов наделяет Петербург и Стокгольм большим количеством схожих черт, но все-таки Нева с ее рукавами и протоками – это река, а шведская столица стоит на берегу озера – морского залива. Да и камни в Стокгольме встречаются не только в качестве постаментов для памятников, как в Петербурге, а, зачастую, как элемент ландшафта. Но самое главное, что я уяснил себе после посещения шведской столицы, это то, почему шведы, да и вообще иностранцы, с такой охотой шли на службу к русскому царю. На эту мысль меня натолкнул вид королевского дворца в Стокгольме. Понимаете, в Петербурге даже у царских вельмож, пусть и высших рангов, дворцы и больше и выглядят поизящнее. Что уж говорить о «хоромах» членов царской семьи и дворцах фаворитов. А уж, если принимать во внимание и загородные усадьбы, мызы - в понимании шведов, русских царей и их придворных, то голова пойдет кругом даже у очень добропорядочного человека. И пусть эта роскошь основывалась в основном на воровстве и жесточайшей эксплуатации – как тут было не соблазниться. А чем черт не шутит?! Да он и шутил, наверное, изрядно. Хочется добавить, что и общий вид официального, в пределах центральных магистралей, Петербурга блистательней своего визави по Балтике. Вот в Хельсинки, хотя и основанному шведским королем Вазой в противовес Таллинну, ощущается сильное влияние Петербурга (читай, Франции и Италии). И только самостоятельное развитие, и финская рассудительность придали их столице более прагматичный вид.
  Кстати, о пригородах. Осваивать пригороды Петербурга мы начали с Петродворца. В прекрасном августе месяце я находился в Ленинграде в служебной командировке и уговорил жену приехать на выходные дни ко мне. Мы впервые тогда выехали за пределы города и нагулялись до упада по аллеям и дорожкам Нижнего парка. Был прекрасный августовский день. Солнечный и не жаркий. Мы даже ухитрились тогда попасть на экскурсию в только что открывшийся Большой дворец. А в марте у нас родилась младшая дочь. Очень художественная натура. Актриса, певица и художница в одном лице.

.

  Потом был длительный перерыв. Продолжить исследование пригородов мы решили с Гатчины. Из дворца тогда еще не полностью выехало ведомство, занимавшее его долгие годы, но часть дворца уже была отреставрирована и доступна для посещения. Отремонтировали парадный подъезд, крышам над каре возвратили первоначальный вид. Нас больше интересовал парк. Совершенно неожиданно для меня, привыкшего во время своих командировок разглядывать парк из окон дворца, пробегая по его лестницам, или из окон приемной директора, располагавшегося в парадном зале дворца, в парке обнаружился пруд и косогор. Все это заросшее почти диким лесом. В парке еще остались сосны, носящие следы от осколков немецких снарядов и беседки в античном стиле. Нам показалось, что в Гатчине мы видели самый «дикий» парк из всех увиденных в пригородах. До тех пор, пока мы не посетили Монрепо. Потому как в Выборге мы увидели просто кусок поросшего лесом берега морского залива, превращенного в парк, границы которого, обозначили невысокой стенкой из необработанных диких камней.

  Потом были Царское село и Павловск. В Царском селе мы прошли от Александровского дворца до Екатерининского. Частично через город, большей частью по аллеям парка. В Александровском дворце «живым» выглядело лишь одно крыло. Зато все пространство перед дворцом и вокруг было покрыто буйной луговой растительностью. Екатерининский выглядел более ухоженным, хотя в парке мы видели, наряду с искусственными, руины, образовавшиеся вполне естественным образом. Китайский павильон и искусственные гроты – оставляют глубокое впечатление, но самым замечательным оказалось, тем не менее, увиденное нами уже на обратном пути. Мы увидели венецианских гондольеров на озере и расцветшие пышным, в буквальном смысле, цветом сосны, ели и липы. Цветы были, естественно, искусственными и размером с хороший тазик. По дорожкам вокруг дворца разгуливали пары в «исторических» костюмах. Не одна и не две пары. Десятки. Все выяснилось на перроне станции, возле которого стоял совершенно немыслимый для этой пригородной платформы состав из спальных пассажирских вагонов. Как оказалось, поезд, арендованный А. Пугачевой, привез шумную компанию «друзей» на свадьбу балерины А. Волочковой. Движение электричек на перегоне Царское село было парализовано почти на час. Судя по всему, желание «Настеньки» запечатлеть в памяти, своей и окружающих, историческую дату 07.07.07 было исполнено.

Очень символичное название у магазина

Пейзажи Царского села

Александровский дворец

Этот воздушный шар во дворе Екатерининского дворца взяли из "Обыкновенного чуда"
А по другую сторону дворца "пышным цветом" расцвели сосны и ели.

Этот гламурный "байк" мы видели рядом с Екатерининским дворцом в день свадьбы А.Волочковой.

  В Павловске я впервые почувствовал себя неуверенно, прогуливаясь по парку. Хотя мы очень внимательно изучили схему аллей и конфигурацию парка на схеме перед входом в парк, тем не менее, уже через час я почувствовал, что не представляю себе, в какой части парка мы находимся и куда надо двигаться, чтобы выйти к цели нашей прогулки – дворцовому комплексу. Там так «здорово» организовано «указательное» хозяйство, что я, в конце концов, просто плюнул на все эти указатели и повел команду, с нами была еще и младшая дочь, «по народной тропе». В итоге мы добрались до цели маршрута и рассмотрели, пожалуй, самый скромный дворец из всех пригородных усадеб, принадлежащих членам царской семьи. На обратном пути на станцию мы отдали должное традиции и пообщались с попрошайками белками. А мы еще удивлялись – с чего бы это вдоль глухой аллеи стоят частоколом бабульки, торгующие кулечками с орехами. Очень даже доходный бизнес у них получается. И белки такие сытые, откормленные. Орехи берут не все подряд – выбирают. Если бы сладкие и соленые орешки могли прорастать, весь парк в Павловске зарос бы орешником – столько в его лесной подстилке припрятано орехов.

  В Ораниенбауме мы поначалу «ломанулись» не в ту сторону, сбитые с толку толпой людей направлявшихся куда-то от станции. Сообразив, что в Ломоносове кроме усадьбы Меньшикова есть и другие места, притягивающие людей, мы пошли «по направлению». Зашли в парк совершенно с «задней» стороны и ни чуть не пожалели об этом. Парк там красивый и обширный, а к реконструкции зданий на территории парка только-только приступили. В приличном состоянии находился только комплекс Катальной горки. Сам дворцовый комплекс светлейшего князя стоял в лесах и был тщательно укрыт. Зато парк прекрасен. Очень впечатляющий симбиоз нетронутого леса и «петергофских» аллей. Но лично мне больше всего запомнилось эхо в лесу над озером. Не припомню, чтобы где-то еще в парках слышал такое же гулкое и продолжительное. На лесной опушке набрели на заросли малины вдоль водоотводной канавки. Полакомились ягодами. Мелкие, с кислинкой, но очень ароматные. Настоящая лесная малина. Жена была очень довольна.

  Возвращаясь на вокзал, зашли в местный сувенирный магазин. Обычный, для такого рода заведений, набор сувенирных побрякушек с видами Петербурга и Петергофа. Обрадовались, увидев среди них и продукцию «родной» павловопосадской мануфактуры, но в ответ на наш вопрос о местном фарфоре – продавец только развела руками. Оказывается, продукцией местного фарфорового завода в городе не торгуют – странно, не правда ли?

  На очереди у нас Стрельна, Екатерингоф… Судя по телевизионным агиткам, в Стрельне теперь должно быть очень красиво. Хотя, если дворцово-парковый комплекс и впрямь связан с Управлением делами президента – не исключаю, что придется лишь «облизнуться» из-за забора на всю эту красоту.

  Почему-то вспомнилось, как мы радовались с женой, увидев в районе Таврического сада дома в строительных лесах. Не только на главных магистральных проспектах, но и в глубине «исторических» кварталов Петербурга. Пусть это выполнение программы только по восстановлению фасадов зданий – уже здорово. Потому как еще лет пять-шесть назад, стоило только чуть-чуть отойти в сторону от Невского, как попадал в трущобы. А уж, если судьба или любопытство, «заносили» тебя за границы Обводного канала, то и вовсе создавалось впечатление, что последствия Великой Отечественной в городе на Неве еще не ликвидированы полностью. Поэтому приведение в порядок и возвращение фасадам исторических зданий (а там все история) их первозданного вида – это уже достижение.

  На этом фоне как-то особенно бросается в глаза и портит все впечатление точечная застройка исторической части города «новыми» зданиями – бизнес центров, отелей, банков. По мне, так эти постройки выглядят, примерно, как передник из мочалки на скульптуре Апполона Бельведерского, или золотой зуб во рту маски Минервы.

  В какой-то момент я все-таки заснул и, открыв глаза, с удивлением обнаружил, что часы показывают уже девять часов. Для того чтобы успеть посмотреть в Нижнем парке Петергофа выступление любимых нами «рожечников» - надо было собираться.

  Мы доехали до Нового Петергофа на электричке. Дошли пешком через лесопарк до Петергофского паркового комплекса. По пути заглянули в «замок» - местный санаторий. С немалым удивлением обнаружили, что территория народного парка Александрия теперь огорожена и вход стал платным. Теперь, я так понимаю, из города к морю вообще не пройти. Через один из боковых входов Нижнего парка вошли на территорию, как резиденты Российской федерации. Чего только нового не узнаешь о себе, всего лишь приобретя, как обычно, билет для входа в парк – а ведь я, казалось бы, тот же самый. Прошлись по парку. На площади у Римского фонтана послушали выступление ансамбля рожечников, затем перекусили в кафе и «помочили» ножки в Финском заливе. Переждали под навесом одного из ларьков налетевший ливень и отправились изучать малопосещаемую часть Нижнего парка у границы с Александрийским. Увидели забавный состав, стилизованный под «паровозик с вагончиками», который теперь возит всех желающих на экскурсию в парк Александрия.

В правом нижнем углу - ансамбль рожечников складывает инструменты

Я в полосатенькой футболке - фотография сделана специально для того, чтобы порадовать старшенькую дочь. Просто в Хельсинки я в ней в кадр так и не попал.

Парк Александрия

  Обычно мы возвращаемся из Петергофа морем. То есть, на Метеоре. И «круг замыкаем», и по морю, взморью, проходим, отдавая дань морскому началу города на Неве. И используем еще одну возможность посмотреть на набережные с воды – тем более, что Метеор приходит к Дворцовой набережной, обходя Васильевский остров. Но на этот раз, что-то там, у Метеоров не заладилось – на пирсе стояла огромная толпа желающих отплыть в Петербург, а корабликов не было.

Пусть парусов не так много, как в Окленде, но они есть

  Решили вернуться на вокзал Нового Петергофа. Шли, перескакивая и обходя лужи, появившиеся на дорожках лесопарка после дождя. Дожидаясь электричку, вдоволь нагулялись по привокзальной площади.

  Вернувшись в Петербург, мы прикупили шоколадных сувениров питерского производства и отправились на Московский вокзал. У Аничкова моста попали в пешеходную пробку. Машины, пытавшиеся проехать с Невского на набережную и наоборот, столпились у ремонтируемого здания и отчаянно гудели, стараясь «голосом» пробить себе дорогу. Стояли все – и машины и пешеходы. Видимо, от того, что приближалось время отъезда, и потому какой-то обостренной чувствительности, еще раз отметил, про себя, все чаще проявляемую петербуржцами нетерпеливость и даже грубость. Особенно это проявляется во взаимоотношениях пешеходов и водителей. Все чаще водители нервно жмут на клаксон, комментируя действия «соратника» по движению или пешехода. Раньше я считал, что такие эксцессы свойственны только Москве. Ну, и «продвинутым» городам Подмосковья.

Пока еще шарик вертится

Кто победит Пешеход или Железный конь

Вопрос по прежнему актуален

  Поезд «Афанасий Никитин», как всегда, был хорош, да еще мы попали в тот же самый вагон и к тому же составу проводников, что и по пути из Москвы. А еще с нами в вагоне ехала компания экстремалов, возвращавшихся со сборов по «каякингу», приношу извинения, если неправильно «обозвал», которые проводились на какой-то базе под Питером. Определенно Петербург не спешил расставаться с нами. По крайней мере, длинные проводы нам были обеспечены. Компания была разбросана по всему вагону, но в нашем купе, судя по всему, оказалась наибольшая концентрация каякеров – две девушки на верхних полках и двое ребят на боковых. К тому же один из этих ребят, молодой мужчина лет тридцати пяти, как мы поняли из разговоров, был удостоен квалификации «гуру». Поэтому «тусовка» проистекала рядом с нами. Нескучная поездка была нам гарантирована. Милые ребята. Правильная, культурная речь. Если не считать взрывов смеха – их и неслышно было. Ни тебе водки, ни мата. Разговоры о реках, порогах, снаряжении сплавном и альпинистском, туристические байки о походах и «рабочих» моментах затянулись за полночь. Как и всегда в транспорте, мне не спалось, и поэтому я, закрыв глаза, с удовольствием вслушивался в очередную байку, пытаясь предугадать развитие сюжета. Надо признать, что жизнь куда изобретательней по части создания запутанных коллизий, нежели записные авторы скетчей. Наконец, какая-то из наиболее нетерпеливых женщин, потребовала от «молодежи» угомониться. Молодежь угомонилась, разойдясь по своим купе, но «гуру» не удержался и прокомментировал ситуацию – Вот, если бы мы пили водку и громко ругались матом, никто бы и слова не сказал. Не пикнул бы – так сказать. И я, внутренне, признал правоту «гуру».

  Рано утром я проснулся от непривычной тишины - состав стоял на каком-то глухом перегоне совершенно немыслимое для скорого фирменного поезда количество времени. Мимо проползла клинская электричка и встала. Потом проскрипели секции ремонтного состава и опять все затихло. Мы простояли больше часа, прежде чем поезд тихо продолжил свое движение. В серых рассветных сумерках проплыли фигуры в оранжевых робах и извивающийся по насыпи провод – видимо устраняли обрыв контактной сети.  Опоздание, как минимум на час, нам было обеспечено, а, если бы мы попали «под Сапсан», то и больше. И тут выяснилось, что нас сопровождает московская бригада проводников. То есть, не взирая на реальные обстоятельства, ровно в шесть, «по расписанию», нас стали настойчиво будить и готовить к выгрузке. Почему-то перед прибытием поезда в Питер подобного рвения не заметил. Может быть, не приветствуется.

  Мы вышли на перрон Ленинградского вокзала и разошлись в разных направлениях. Все, миниотпуск закончился – надо было двигаться из пункта «А» в пункт «Б», то есть, домой и на работу.

  Утреннее солнце, вставало над Москвой. В его лучах влажно поблескивали политые дворниками тротуары возле «присутственных мест», а мы шагали по Садовому кольцу навстречу солнцу и говорили о том, как все-таки было бы здорово через год еще раз съездить в удивительный и неповторимый город Петра, чтобы очередной раз признаться ему в любви. А может быть и не стоит ждать целый год?